Какие тайны хранит Верхний замок Витебска

В областном краеведческом музее провели VII научную конференцию «Витебские древности», посвященную 1000-летию первого упоминания Витебска в древнерусских летописях. На конференции презентовали новую монографию Леонида Колединского «Верхний замок Витебска (IX–XVIII вв.)». В ней известный археолог подвел итоги своих многолетних раскопок на территории северной столицы и рассказал, как жили в те времена витебляне.



Изданная за собственные средства автора монография стала продолжением диссертации, которую археолог защитил в 1991 году. Однако книга существенно превосходит последнюю по объему. Богаче в ней и фактический материал: привлечено больше источников для сравнительного анализа материала, шире представлена база данных естественнонаучного исследования, больше этнографических параллелей по строительству, культуре, хозяйству и быту. Также Леонид Колединский излагает странную историю несостоявшегося (хотя уже и почти готового) витебского музея археологии.

Исследование длинною в 16 лет

На презентации ученый рассказывал о содержании монографии легко и понятно. Он сразу поблагодарил всех причастных к этой работе:

 – Археолога Игоря Тишкина, который участвовал практически во всех раскопках на Верхнем замке, художника Игоря Дурова, автора десятка реконструкций для книги, археологов Михаила Алексейчика и Михаила Ткачева, с которыми мы, по словам последнего, и начали эту «опупею». И моего учителя, Петра Лысенко, у которого я прошел археологические университеты на раскопках в Берестье.

Игорь Дуров получил в подарок книгу после ее презентации.

Территория бывшего Верхнего замка очерчена улицами Пушкина, Замковой и Ленина. Раскопки с участием Леонида Колединского здесь начались в 1977 году, завершили исследования в 1993. За эти годы археологи изучили более 2 тыс. квадратных метров, из которых более 600 метров только пришлось пробираться до материка (то есть, до грунта, который здесь сформировался до появления человека).

В книге Леонида Колединского много документальных фотографий, сопровождающихся рассказами о проблемах, с которыми столкнулись ученые. Так, в 1978 году, когда работы оказались наиболее масштабными, (изучена площадь 672 квадратных метра, из которых 400 квадратных метров – до материка) ученым очень мешали дождевые и грунтовые воды. Их приходилось откачивать. Раскопки затянулись до зимы, тогда на стенках раскопа вырастали огромные сосульки.

– В прологе я рассказываю о методике проведения работ, – обратил внимание Леонид Колединский. – И здесь же можно видеть фото, где из раскопа выносят на носилках отработанный культурный слой. Делают это витебские мальцы – особые люди, их даже называют отдельным диалектным словом, не хлопцы, а мальцы. На фотографиях запечатлено, как вместе с нами работает Андрей Метельский, ныне – доктор исторических наук.

Леонид Колединский передает книгу Игорю Тишкину.

Самая длинная славянская шкала

Научный материал, представленный в монографии, отражает уникальность работ, проведенных на территории Верхнего замка.

Большой интерес представляют собой оборонительные сооружения XII-XIII веков. Городская территория была окружена мощным валом, археологам удалось реконструировать его параметры, посчитать количество леса и грунта, которое могло пойти на это сооружение, энергозатраты. Известно, что вал возводили с 1136 по 1140 год, установлено, где могли заготавливать для этих работ лес. 

– Средняя толщина культурного слоя около 7 метров, но местами он составлял и 9 метров, – рассказывает Леонид Колединский. – Нам удалось выделить четыре стратиграфических слоя, которые различаются по происхождению, датировке, окраске и консистенции. Самый мощный и самый информативный слой приходится на XII-XVI век. Он влажный, великолепно сохраняет органику, в нем выделяется слой пожара 1335 года, который зафиксирован в летописи.

С датировкой культурных напластований и строительных ярусов белорусским ученым помогли в институте археологии Российской академии наук, обработав более 300 спилов деревянных конструкций. Благодаря этому протяженность витебской дендрохронологической шкалы насчитывает 601 год – с 1071 по 1673, такой большой шкалы не имеет ни один памятник восточной Европы. Дендрохронологическая шкала позволила определить время многих предметов, привязывая их к тому или иному ярусу.

За время раскопок собрана коллекция, которая насчитывает порядка 3 тыс. единиц. Назначение некоторых из них до конца понятно только историкам.

– Среди находок есть сосуд, который во многих публикациях трактовался как рукомойник, на самом деле это ендова – низкая и широкая посуда с отливом в виде желобка для подачи алкогольных напитков на праздничный стол, – приводит пример Леонид Колединский.

 – А были и находки, говорящие о ментальности их владельца. Так, мы отыскали медную сковороду, которую ее владелец в 13 веке очень не хотел выбрасывать, постоянно чинил с помощью заплаток. В итоге мы насчитали их 10 штук. О грамотности витеблян свидетельствуют находки с надписями. Например, пряслице, на котором написано – Марьино.

Так строили в Витебске

Отдельная глава книги посвящена планировке застройки, основу которой составляли мостовые (два яруса в слое XVII века и 6 ярусов в слое XII-XVI веков). По обе стороны мостовых располагались усадьбы.

– Раскопками вскрыто более сотни построек хорошей сохранности, – объясняет археолог. – Большинство сохранилось на высоту от четырех до шести венцов, есть и те, что насчитывают 8 венцов. Это дало возможность проследить устройство дверного проема. Этот элемент построек известен в основном по раскопкам Берестья и Верхнего замка Витебска. А, например, в Киеве и Новгороде Великом, археологическое изучение которых насчитывает более ста лет, эти элементы домостроительства неизвестны.

Удалось обнаружить на Верхнем замке и двери. Нашли конструкции пола. Он сохранился настолько хорошо, что между половицами было невозможно воткнуть нож. Элементы устройств крыши и фронтона довершили картину, позволив в ряде случаев воссоздать облик как отдельного жилища, так и отдельного участка застройки 13 – начала 14 века.

– Очень точные реконструкции на основании планов застроек, вскрытых раскопками, сделал художник Игорь Дуров, – показывает одну из них Леонид Колединский. – Именно эту картину быта в 13 веке я показал археологу с богатейшим опытом Петру Лысенко. Он начал спрашивать, что делают люди на реконструкции. Я поясняю: дети играют, женщина несет ведро, человек на крыльце стоит… Мой коллега-трудоголик спросил, почему здесь все бездельники. Потому что воскресенье, не растерялся я.

Витебляне действительно были верующими.  Согласно письменным источникам, на Верхнем замке стоял храм святого Михаила. Но никаких материальных свидетельств о нем до раскопок выявлено не было. Археологам удалось найти плитки пола этого храма, смальту, фрагменты оконного стекла, плинфу, доломитовые блоки. С учетом аналогов, найденных на сопредельных территориях, Игорь Дуров реконструировал облик храма на XII, XIV-XVI и XVIII века.

Так где же археологический музей?

Глава 5 книги «Верхний замок Витебска (IX–XVIII вв.)» посвящена вопросам сохранения и охраны археологического наследия замка. Она рассказывает о драматической судьбе этого памятника и его постепенном уничтожении во время строительных работ.

Красноречивее всего об этом говорят архивные снимки. На фото 1957-1958 годов можно увидеть раскопки на месте, где сегодня расположен драматический театр. Ранее было принято постановление совмина БССР об охране бывшего Верхнего замка, но в 1958 году здесь был вырыт котлован и начато строительство.

Строительные работы на территории Верхнего замка вели в 1978 году, в 1983 (строилось подземное кафе), 1988 (в театре обустраивались душевые), в начале XXI века. Последнее строительство – это благоустройство набережной Витьбы. Оно затронуло слой VIII – X веков, в котором были найдены скандинавские артефакты.  

– Согласно постановлению совмина БССР от 11 марта 1980 года, на основе раскопок планировалось создать археологический музей, – рассказывает Леонид Колединский. – Был подготовлен участок для музеефикации. Над раскопом соорудили навес, внутри оборудовали экспозицию. По ней проходили экскурсии.

Но в 1990 году по решению городских властей временный навес разобрали, а раскоп засыпали. Такую же судьбу ждал и участок оборонительного вала XII, оставленный для музеефикации. В итоге археологического музея в городе нет до сих пор.